Сказка про Бабу Ягу и богатыря русского ЧИТАТЬ
Случилось это давненько. В семье кузнеца и золотошвейки родился сынище – здоровый детище. Нарекли его отец и мать в честь Димитрия Донского – защитника земель русских. На сороковой день окрестили и на белу шею крест трехпудовый повесили. В самый раз для такого детины.
И недели не проходит – возмужал Дмитрий. Сила в нем недюжинная, еще и говорить толком не научился, а уже родителям вспомоществует: дрова рубит, железо кует, сено косит. Одна отрада!
Повадились на ту пору вражины заморские Отечьи земли разорять. Набегут, как туча черная, девиц в полон прихватят, скотинку угонют, а как жить-поживать простому люди, про то и ведать не ведают.
То-то радовался простой люд, то-то славил своего героя. А тому уж скоро один годок подходит. Собрались тогда крестьяне благодарные и подарили Дмитрию коня богатырского, а чтоб в народной памяти то славное дело на века сохранить, нарекли своего избавителя Дмитрием Силовичем.
С тех пор вражины ни разу так в село и не сунулись. Загрустилось Дмитрию. Только, понимаете ль, захотелось коня боевого опробовать, ручонки потешить да лоб помять, а тут нате – тишь да гладь.
Взял он тогда у отца с матушкой благословение и отправился в дальние земли, на чужу сторонушку.
Много ли, мало ли времени проходит, подъезжает Дмитрий Силович ко граду стольному. У заставы его встречают постовые. Спрашивают:
— Ты кто таков? И зачем к нам пожаловал?
— Я, — говорит богатырь русский, — Дмитрий Силович. Приехал узнать, не досаждают ли вам иноземные? Если что, могу подсобить.
Пропустили его от заставы прямо в княжеские палаты. Проходит Дмитрий и видит – сидит князь, а вокруг бояре его да дворяне, носы свесивши стоят.
Говорит он князю:
— Али полчища бесовщины иноверной ваш стольный град растревожили? Али с моря муть какая пришла? Я сюда только за тем и прибыл, чтоб над вражьими покуражиться.
Вздохнул князь и говорит:
— Нет, не полчища нас одолевают, и не муть заокеанская. Притаилась в нашем княжестве нечисть тихая. Тихая, да ох и лихая. Утащила она моего княженка и отдать подобру-поздорову не желает. А зовут ее Бабой Ягою — костяною ногою.
Обидно стало Дмитрию Силовичу. Что ж ему, великому богатырю русскому в бой с какой-то там Бабою вступать? Однако ж, и княженка жаль в плену оставлять.
— Ладно, — говорит, — решу ваше дело, — только потом уж вы мне подсобите работенкой не хилой. Так чтоб ручонки размять и коня погонять по резвости.
Обрадовался князь. У него как раз делов таких навалом. И с востока, и с запада, и даже с юга того и гляди придут охочие. На том и порешили: Дмитрий Силович княженка у Бабы Яги отберет и домой воротит, а князь его за то свои границы отправит стеречь, дух вражий будоражить, сиречь.
И поехал Димитрий Силович сырым полем, речкой быстрою, тропками нехожеными, на болото, туда, где Баба Яга схоронилася.
Как подъехал – смотрит стоит избушка на курьих ножках. Перед ней пригорок, на пригорке том княженок – сидит молодильные яблочки перебирает. Спешился с коня Дмитрий Силович и уже хотел мальца прихватить. Вдруг повернулась избушка передом, сама, непрошено, а из двери голова торчит БабЯговская, рот беззубый разявила и кричит:
— Ты зачем моего княженка воруешь?! Не твое, так и не тронь, а то худо будет.
Усмехнулся Дмитрий Силович. Княженка из рук выпустил. Ну, думает, несдобровать тебе дичь лесная. Сама напросилась. И пошел на Бабу Ягу в бой.
Только меч обнажил, глядь, а это и не меч уж вовсе, а ветка трухлявая. Ручонками только замахнулся, хворь бессильная одолевать стала. Пошел он тогда на Бабу Ягу прямым ходом, грудь могучую богатырскую вперед выставил, а она на него только дунула слегка – отлетел Дмитрий Силович, словно перышко.
Засмеялась тогда Баба Яга:
— Куда тебе, дитятя со мною, столетней Бабою бой держать? Молоко на губах еще не обсохло. Тебе б в игрушки играть, да коров пасти, а не ратными делами тешиться!
Обозлился Дмитрий Силович не на шутку. И пошел на Бабу Ягу прямым ходом. А она его снова – щелк по носу, и чуть в сыру землю целиком не закатала.
Долго бился богатырь, долго старался, так ничего и не вышло. А как совсем стемнело, и Луна за тучу зашла, скрылась Баба Яга в избушке и княженка с собой прихватила. Что с ней теперь сделается?
Побрел тогда Дмитрий Силович прочь от болота. Ведет коня под уздцы и глазенки едва не на мокроте. Обидно ведь, Баба столетняя его, русского богатыря одолела.
Бредёт – бредёт, дороги не разбирая. Вдруг видит огонек средь деревьев мерцает. Пошел богатырь к нему и вышел на поляну. Тут костерок горел – потрескивал, а вкруг костра три человека: старик трухлявый, статный воин в доспехах и совсем молоденький мальчонка в белой рубашечке.
Попросился Дмитрий Силович с ними у костра погреться. Впустили.
Вот сидят они молча, на пламень поглядывают. А у богатыря на душе так погано, так тошно. Открыл он рот, да сходу и выложил все о Бабе Яге и о княжече маленьком.
Говорит ему тогда мальчонка:
— Ближних из беды вызволять – это дело доброе. Не даром говорят, что не перевелись еще на нашей Руси – Матушке богатыри. Ты, молодец, не тяготись неудачею. Назавтра опять судьбу испытаешь. Не выйдет, так после попробуешь. Дней-то впереди вон сколько. Треснет же она когда-нибудь, Ересь разноликая, залесная.
Говорит ему тогда статный воин:
— Нет брат, всякое доброе дело решается разумело. Тут надобно брешь у Бабы Яги сыскать. По ней и метить. Не может, чтоб у ней слабины не имелось.
Говорит ему тогда старик трухлявый:
— Во так всегда у вас, пока зелено, только и тревожитесь, как бы то сделать, да это. Все торопитесь. Не ведаете еще, что правда, она всегда на поверхности сокрыта. За ней далеко ходить не надобно. Так можно и полсилою обойтись.
— Полсилою? – Дмитрий Силович затылок почесал. – А ведь и то верно, отец. Как же я сразу-то не догадался отец!
Подскочил богатырь от огня, в пояс поклонился сидящим, сел на коня и в стольный град поскакал. К утру как раз добрался.
Забегает Дмитрий Силович в княжеские палаты. А там его уже дожидаются:
— Ну где же мой княженок? – спрашивает князь.
— Погодите. Будет вам княженок, — отвечает Дмитрий Силович. – Наперед, ответствуйте мне, почто Яга из лесу сюда пришла?
Удивился князь такому вопросу. И бояре его с дворянами тоже удивились. Глазами хлопают, а ответ дать не могут. Стали всех и каждого пытать.
Прибежала княжеская стряпуха и говорит:
— Яга сюда частенько наведывается. Грибочки приносит и ягодки разные. А мы ей за это картошечки, лучка и зелени всякой даем. Где ж она там у себя на болоте все это выращивать будет?
— Стало быть и княженок неспроста пропал? – спрашивает богатырь.
Покраснела стряпуха. Глаза в пол вперила:
— Да, — говорит, так уж вышло. Завелись у нас в княжестве свои грибники — ягодники. Не стали мы больше у Бабы Яги подарки принимать, и ей, стало быть тоже ничего не предлагали. Вот она и осерчала. Унесла княженка.
— Так ведь тяжело ей без этого на болоте-то жить! – возмутился Дмитрий Силович.
Может и тяжело, да только кто поди, разберет? Стоят бояре да дворяне – глазами хлопают. А князь вообще ничего не понимает. Что с них взять? Власть имущие далеко от простого люда, а от сказочного – и того дальше.
Поскакал Дмитрий Силович обратно сырым полем, речкой быстрою, тропками нехожеными, на болото к Бабе Яге. А та его уж давно дожидается.
— Что, богатырь, мало тебе показалося? Решил еще судьбинушку испытать?
— Погоди, старая, — Дмитрий Силович с коня спешился, — знаю я про беду твою. И про то, как во покои княжеские тебе ход закрыли, и про грибы с ягодами.
Удивилась Яга, как будто, но виду не показала. А богатырь продолжал:
— Коли так, то прикажи своей избушке несть тебя в наши края. Там, откуда я родом, всегда всего вдоволь. Люди у нас простые и работящие. Грибкам твоим да ягодкам завсегда обрадуются. С голоду точно помереть не дадут…
Эх, и верно говорят – русский человек в словах горд, в делах тверд. Сказал Дмитрий Силович – что отрезал.
Перевелась Баба Яга по его изволенью в лесок окрест обозначенного поселенья. Княженка, конечно, с добром князю вернула. И началась тогда жизнь тут веселая, ой и затейная. Баба Яга – она, как и каждый, на слово ласковое отзывчива.
Пожалел ее богатырь, а она за то подобрела, стала не только грибы да ягоды поселянам приносить, но и знахарничать. Там подлечит, тут заговорит.
А Дмитрий Силович от князевой службы отказался. Верно люди говорят, где родился – там и пригодился. Нечего по чужим краям шлендать, когда и дома делов полно…
Читать также:
