Жили – поживали старик со старухою. И не было у них детей. Вот как-то раз пошел старик рыбку ловить, а старуха дома осталась. Замесила тесто для пирогов и стала капусту на начинку стругать. Вдруг – хлоп, и отрубила себе пальчик. Глядь –и не пальчик это вовсе, а маленький мальчик.
— Ты кто таков? – спрашивает старуха.
— Я Лутонюшка, твой внучок, — отвечает мальчик.
Обрадовалась тогда старуха. Живехонько из своего передничка Лутонюшке одежонку скроила, из соломы – лапотки. А потом за стол усадила и сметанкой накормила.
Вечером дедушка с рыбкой возвращается. То-то обрадовался, внучка своего увидав. И стали они жить втроем. А Лутонюшка старикам первый помощник.
Вот отведет его дедушка утром ранехонько на речку, посадит в лодку и удочку даст. Лутонюшка отплывет от бережка и рыбачит себе. К обеду бабушка на речку придет и поет ласковым голоском:
— Луто – луто – лутонюшка! Твоя бабушка пришла, приплыви на бережок! Дам тебе я пирожок!
Лутонюшка подплывет к бережку, пирожок съест, молочка попьет и дальше рыбачить.
Прознала про то старая Баба Яга.
Как-то раз пришла она к речке вперед бабушки и поет корявым голосом:
— Луто – луто – лутонюшка! Твоя бабушка пришла, приплыви на бережок! Дам тебе я пирожок!
А Лутонюшка слышит, да не спешит подплывать:
— Нет, ты не моя бабушка. У моей бабушки голосок тоненький, ласковый!
Побежала тогда Баба Яга к кузнецу и говорит:
— Ну-ка, кузнец выкуй мне голосок тоненький, чтоб как у Лутонюшкиной бабушки был.
Кузнец – делать нечего, сковал ей тоненький голосок.
На другой день Баба Яга снова на бережок прибежала и зовет Лутонюшку тоненьким голоском:
— Луто – луто – лутонюшка! Твоя бабушка пришла, приплыви на бережок! Дам тебе я пирожок!
Ну, точь-в-точь, как бабушка.
Обрадовался Лутонюшка. Приплыл на бережок, а старая ведьма его схватила, в мешок посадила и к себе в избушку унесла.
А в избушке у Бабы Яги сидела ее дочка, Яга Яговна. И так ей Лутонюшка понравился, что стала она просить свою мать оставить ей маленького мальчика поиграться.
— Ладно, — говорит старуха, — но как надоест он тебе, я его съем!
Слушает бедный Лутонюшка, ни жив ни мертв от страха и думает, как же ему теперь быть.
Вот день проходит, другой проходит. Яга Яговна с Лутнюшкой все играет. Только заскучает, мальчонка новые забавы придумывает. Только зазевается, глазки закроет, Лутонюшка ее в догонялки играть гонит. Уж так уморил без сна и отдыха!
Вот собралась Баба Яга в лес и наказывает дочери:
— Ты за Лутонюшкой смотри, чтоб не сбежал.
А дочка слушает одним ушком, а другим на подушечке, глазком одним глядит – другой уж прикрыт давно. Взяла тогда Баба Яга, Лутонюшку пояском перевязала и дочке в руку дала. Гляди, мол, в оба. Не отпускай.
Только Яга за порог, а Лутонюшка уж и песню завел:
Спи на лавке на краю, Ай лю-лю-лю-лю-лю-лю. Тебе песенку пою, Ай лю-лю-лю-лю-лю-лю.
Баба старая придет И меня здесь не найдет. Будешь спать ты час – другой, Я пойду к себе домой.
Крепко заснула Яга Яговна, а Лутонюшка тем временем поясок с себя отвязал, к поленцу привязал и вон из избы.
В скорости Баба Яга воротилась. В сенцы вошла и кричит дочке:
— Ох и проголодалась я! Сунь-ка ты этого мальчонку в печь. Будет нам с тобою славный ужин.
Дочка спросонья, глаз не разодравши, за поясок потянула, поленце взяла и в печь сунула. А сама на другой бок перевернулась и дальше спать.
Вот время прошло, Баба Яга кричит дочке:
— Подавай на стол!
Открыла она печь, а там пусто. Смотрит и в толк взять не может. А чтобы мать ее не заругала, говорит:
— Я его еще вперед съела. Уж больно надоедливым оказался.
Делать нечего, подкрепилась Баба Яга своими соленьями, на том про Лутонюшку и думать забыли.
А он, тем временем, домой к бабушке и дедушке прибежал, на березку залез и стучится в окошко:
Тук-Тук
— Никак стучат, — говорит бабушка. И грустно ей, что Лутонюшка пропал. Кусок в горло не лезет.
— Ветер это, — отвечает дедушка. И грустно ему, душа по внучку болит.
А Лутонюшка снова в окошко:
Тук-Тук
Бабушка говорит:
— Пойду-ка я все ж погляжу!
Выглянула в окошечко, а там Лутонюшка стоит, рот до ушей тянет.
То-то обрадовались старики! Ну его обнимать! Ну его нахваливать! И стали они жать-поживать и добра наживать.
Случилось это давненько. В семье кузнеца и золотошвейки родился сынище – здоровый детище. Нарекли его отец и мать в честь Димитрия Донского – защитника земель русских. На сороковой день окрестили и на белу шею крест трехпудовый повесили. В самый раз для такого детины.
И недели не проходит – возмужал Дмитрий. Сила в нем недюжинная, еще и говорить толком не научился, а уже родителям вспомоществует: дрова рубит, железо кует, сено косит. Одна отрада!
Повадились на ту пору вражины заморские Отечьи земли разорять. Набегут, как туча черная, девиц в полон прихватят, скотинку угонют, а как жить-поживать простому люди, про то и ведать не ведают.
На ту пору, как Дмитрию – Митрюше уже домашнее хозяйство доверяли, прибёгли вражины очередным заходом на село. Да на беду свою в дом кузнеца и золотошвейки сунулись. Ох и удалось же им кулака молодецко–младенческого отведать! На силу ноги унесли. Ничего не прихватили с собою. Наоборот, что было побросали.
То-то радовался простой люд, то-то славил своего героя. А тому уж скоро один годок подходит. Собрались тогда крестьяне благодарные и подарили Дмитрию коня богатырского, а чтоб в народной памяти то славное дело на века сохранить, нарекли своего избавителя Дмитрием Силовичем.
С тех пор вражины ни разу так в село и не сунулись. Загрустилось Дмитрию. Только, понимаете ль, захотелось коня боевого опробовать, ручонки потешить да лоб помять, а тут нате – тишь да гладь.
Взял он тогда у отца с матушкой благословение и отправился в дальние земли, на чужу сторонушку.
Много ли, мало ли времени проходит, подъезжает Дмитрий Силович ко граду стольному. У заставы его встречают постовые. Спрашивают:
— Ты кто таков? И зачем к нам пожаловал?
— Я, — говорит богатырь русский, — Дмитрий Силович. Приехал узнать, не досаждают ли вам иноземные? Если что, могу подсобить.
Пропустили его от заставы прямо в княжеские палаты. Проходит Дмитрий и видит – сидит князь, а вокруг бояре его да дворяне, носы свесивши стоят.
Говорит он князю:
— Али полчища бесовщины иноверной ваш стольный град растревожили? Али с моря муть какая пришла? Я сюда только за тем и прибыл, чтоб над вражьими покуражиться.
Вздохнул князь и говорит:
— Нет, не полчища нас одолевают, и не муть заокеанская. Притаилась в нашем княжестве нечисть тихая. Тихая, да ох и лихая. Утащила она моего княженка и отдать подобру-поздорову не желает. А зовут ее Бабой Ягою — костяною ногою.
Обидно стало Дмитрию Силовичу. Что ж ему, великому богатырю русскому в бой с какой-то там Бабою вступать? Однако ж, и княженка жаль в плену оставлять.
— Ладно, — говорит, — решу ваше дело, — только потом уж вы мне подсобите работенкой не хилой. Так чтоб ручонки размять и коня погонять по резвости.
Обрадовался князь. У него как раз делов таких навалом. И с востока, и с запада, и даже с юга того и гляди придут охочие. На том и порешили: Дмитрий Силович княженка у Бабы Яги отберет и домой воротит, а князь его за то свои границы отправит стеречь, дух вражий будоражить, сиречь.
И поехал Димитрий Силович сырым полем, речкой быстрою, тропками нехожеными, на болото, туда, где Баба Яга схоронилася.
Как подъехал – смотрит стоит избушка на курьих ножках. Перед ней пригорок, на пригорке том княженок – сидит молодильные яблочки перебирает. Спешился с коня Дмитрий Силович и уже хотел мальца прихватить. Вдруг повернулась избушка передом, сама, непрошено, а из двери голова торчит БабЯговская, рот беззубый разявила и кричит:
— Ты зачем моего княженка воруешь?! Не твое, так и не тронь, а то худо будет.
Усмехнулся Дмитрий Силович. Княженка из рук выпустил. Ну, думает, несдобровать тебе дичь лесная. Сама напросилась. И пошел на Бабу Ягу в бой.
Только меч обнажил, глядь, а это и не меч уж вовсе, а ветка трухлявая. Ручонками только замахнулся, хворь бессильная одолевать стала. Пошел он тогда на Бабу Ягу прямым ходом, грудь могучую богатырскую вперед выставил, а она на него только дунула слегка – отлетел Дмитрий Силович, словно перышко.
Засмеялась тогда Баба Яга:
— Куда тебе, дитятя со мною, столетней Бабою бой держать? Молоко на губах еще не обсохло. Тебе б в игрушки играть, да коров пасти, а не ратными делами тешиться!
Обозлился Дмитрий Силович не на шутку. И пошел на Бабу Ягу прямым ходом. А она его снова – щелк по носу, и чуть в сыру землю целиком не закатала.
Долго бился богатырь, долго старался, так ничего и не вышло. А как совсем стемнело, и Луна за тучу зашла, скрылась Баба Яга в избушке и княженка с собой прихватила. Что с ней теперь сделается?
Побрел тогда Дмитрий Силович прочь от болота. Ведет коня под уздцы и глазенки едва не на мокроте. Обидно ведь, Баба столетняя его, русского богатыря одолела.
Бредёт – бредёт, дороги не разбирая. Вдруг видит огонек средь деревьев мерцает. Пошел богатырь к нему и вышел на поляну. Тут костерок горел – потрескивал, а вкруг костра три человека: старик трухлявый, статный воин в доспехах и совсем молоденький мальчонка в белой рубашечке.
Попросился Дмитрий Силович с ними у костра погреться. Впустили.
Вот сидят они молча, на пламень поглядывают. А у богатыря на душе так погано, так тошно. Открыл он рот, да сходу и выложил все о Бабе Яге и о княжече маленьком.
Говорит ему тогда мальчонка:
— Ближних из беды вызволять – это дело доброе. Не даром говорят, что не перевелись еще на нашей Руси – Матушке богатыри. Ты, молодец, не тяготись неудачею. Назавтра опять судьбу испытаешь. Не выйдет, так после попробуешь. Дней-то впереди вон сколько. Треснет же она когда-нибудь, Ересь разноликая, залесная.
Говорит ему тогда статный воин:
— Нет брат, всякое доброе дело решается разумело. Тут надобно брешь у Бабы Яги сыскать. По ней и метить. Не может, чтоб у ней слабины не имелось.
Говорит ему тогда старик трухлявый:
— Во так всегда у вас, пока зелено, только и тревожитесь, как бы то сделать, да это. Все торопитесь. Не ведаете еще, что правда, она всегда на поверхности сокрыта. За ней далеко ходить не надобно. Так можно и полсилою обойтись.
— Полсилою? – Дмитрий Силович затылок почесал. – А ведь и то верно, отец. Как же я сразу-то не догадался отец!
Подскочил богатырь от огня, в пояс поклонился сидящим, сел на коня и в стольный град поскакал. К утру как раз добрался.
Забегает Дмитрий Силович в княжеские палаты. А там его уже дожидаются:
— Ну где же мой княженок? – спрашивает князь.
— Погодите. Будет вам княженок, — отвечает Дмитрий Силович. – Наперед, ответствуйте мне, почто Яга из лесу сюда пришла?
Удивился князь такому вопросу. И бояре его с дворянами тоже удивились. Глазами хлопают, а ответ дать не могут. Стали всех и каждого пытать.
Прибежала княжеская стряпуха и говорит:
— Яга сюда частенько наведывается. Грибочки приносит и ягодки разные. А мы ей за это картошечки, лучка и зелени всякой даем. Где ж она там у себя на болоте все это выращивать будет?
— Стало быть и княженок неспроста пропал? – спрашивает богатырь.
Покраснела стряпуха. Глаза в пол вперила:
— Да, — говорит, так уж вышло. Завелись у нас в княжестве свои грибники — ягодники. Не стали мы больше у Бабы Яги подарки принимать, и ей, стало быть тоже ничего не предлагали. Вот она и осерчала. Унесла княженка.
— Так ведь тяжело ей без этого на болоте-то жить! – возмутился Дмитрий Силович.
Может и тяжело, да только кто поди, разберет? Стоят бояре да дворяне – глазами хлопают. А князь вообще ничего не понимает. Что с них взять? Власть имущие далеко от простого люда, а от сказочного – и того дальше.
Поскакал Дмитрий Силович обратно сырым полем, речкой быстрою, тропками нехожеными, на болото к Бабе Яге. А та его уж давно дожидается.
— Что, богатырь, мало тебе показалося? Решил еще судьбинушку испытать?
— Погоди, старая, — Дмитрий Силович с коня спешился, — знаю я про беду твою. И про то, как во покои княжеские тебе ход закрыли, и про грибы с ягодами.
Удивилась Яга, как будто, но виду не показала. А богатырь продолжал:
— Коли так, то прикажи своей избушке несть тебя в наши края. Там, откуда я родом, всегда всего вдоволь. Люди у нас простые и работящие. Грибкам твоим да ягодкам завсегда обрадуются. С голоду точно помереть не дадут…
Эх, и верно говорят – русский человек в словах горд, в делах тверд. Сказал Дмитрий Силович – что отрезал.
Перевелась Баба Яга по его изволенью в лесок окрест обозначенного поселенья. Княженка, конечно, с добром князю вернула. И началась тогда жизнь тут веселая, ой и затейная. Баба Яга – она, как и каждый, на слово ласковое отзывчива.
Пожалел ее богатырь, а она за то подобрела, стала не только грибы да ягоды поселянам приносить, но и знахарничать. Там подлечит, тут заговорит.
А Дмитрий Силович от князевой службы отказался. Верно люди говорят, где родился – там и пригодился. Нечего по чужим краям шлендать, когда и дома делов полно…
Ну кто из вас, ребята не знает о такой нужной и редкой в сказочном мире вещице, как волшебный клубок? Помните «…ты возьми, добрый молодец клубочек, куда он покатится – туда и путь держи; там свое счастье найдешь…»?
Сколько отважных героев мечтали заполучить этот вспомогательный инструмент, сколько и по сей день грезят о нем. Только за всю сказочную историю, им владели, хм… пальцев одной руки хватит чтобы пересчитать тех, кто им владел.
Но, большую часть своей жизни клубок провел на дне большого кованного сундука в избушке Бабы Яги. И, скажу я вам, на вскидку, не знаю ни одного более надежного места на свете, чем это.
Когда мы представляем себе клубок, то имеем в виду обыкновенный с виду моток ниток.
Что вы говорите?… Какого цвета? Ну, лично мне приходилось его видеть зеленым, но Иван Царевич клятвенно утверждал, будто моток был красным. Это наводит на мысль, что клубок может, подобно ящерице – хамелеону менять цвет.
Некоторые особенно любопытные, спрашивают также какой толщины нить в клубке, искусственная она или натуральная и так далее. Но, помилуйте, для изучения всех этих тонкостей в сказочной академии существует целая наука. Называется она «Сказочное материаловедение». Вот там обо всем этом знают наверняка.
Я что-то отклонился от темы.
Как мы уже выяснили, клубок – это вещь, принадлежащая Бабе Яге. Судьбе было угодно соединить их при достаточно курьезных обстоятельствах…
Давным-давно (а Баба Яга у нас женщина в приличных летах), когда люди все больше своим хозяйством жили, в доме, на окраине одного села (название запамятовал) родился Васильчик. Не Вася, не Василий, а именно Васильчик. Уж больно матушка его дочку хотела, Василису. Тогда вообще мода была – Василиса Прекрасная, Василиса Премудрая… Словом, назвали паренька Васильчиком и стал он расти – подрастать как маменька нарекла.
Других вечерами по селу кличут Петрами, Саватиями, Никанорами или Федорами, а его, смешно сказать… Хохот в округе стоит, когда Васильчик домой с сенокоса ворочается. Девчата на завалинке шепчутся, мол, вон наша Василисушка идет, краса – белы волоса. А у Васильчика, как назло волосы белоснежные и кудрявые.
Было ему тогда годков эдак восемь. Но в те времена, восемь годков – это не то, что теперь. Уже человек солидный, рабочий, в хозяйстве незаменимый. И вот, рассудив знаючи, решил Васильчик из дома уйти. И до тех пор не возвращаться, пока имя себе новое не сыщет. А иначе, не видать ему счастья.
Как ни отговаривала его матушка, как ни увещевала, как ни стращала – ничего не вышло. Тогда, связала она Васильчику рубаху дорожную, чтобы в холод и ветер не студено было. А еще, с внутренней стороны ниточку нашила – бараний волосок. Так крестьяне в старину обереги делали, чтоб домой всегда воротиться и в дороге не заплутать.
Пошел Васильчик далече, куда глаза глядят. Шел-шел и пришел к колодцу. Сидит у колодца того старик согбенный, костлявый. Говорит он Васильчку, подай мне дитятко водицы, самому мне не по силам.
Васильчик был добрый малый, закинул в колодец ведерко и вытянул свежей водицы для старика. Тот напился и в тот же час обратился статным молодцем. Говорит он:
— Спасибо тебе, мил человек. Спас ты меня от страшного наговора. Заколдовала меня старуха Баба Яга за то, что я ей не давал в нашем селе народ баламутить, да детушек малых красть. Век бы мне без водицы коротать, силушки-то в руках поубавилось. Не то, что ведро поднять, с землицы сырой встать невмоготу. Расскажи, зачем ты в эти края пришел, авось и я тебе сгожусь.
И рассказал ему Васильчик о своей беде. О том, как имя его треклятое всю жизнь молодую перепортило, и что если не поменяет его, то домой не воротится.
— Эх ты, молодая голова да зеленая, — усмехнулся молодец, — кто ж от имени своего отрекается? Имя человеку, что оберег, от смерти и нечисти в нужный час убережет.
— Не нужен мне такой оберег, — говорит Васильчик, — есть у меня один уже, — и показывает бараний волос.
— Глупости все это, — махнул рукой молодец. – Это если по мелочи, а как что серьезное приспичит, только именем одним и спасешься.
Но, Васильчик, услышанному не верит. Да и как поверить, когда ему имя словно кость поперек горла? Простился он с молодцем и пошел дальше.
Под вечер прибрел к лесочку. Расположился на ночлег под кустом. Посреди ночи просыпается. Слышит стук какой-то. Словно кто-то по лесу идет и деревья подминает. Перепугался до смерти, еще дальше под куст залез и сидит не шелохнется.
А то была Баба Яга – костяная нога. Почуяла она русский дух в своих владениях и рыщет. Глядит она из-под куста голые пятки топорщатся.
Говорит тогда Баба Яга:
— Ох и страшно же здесь в лесу! Волки бродют, да медведи. Ворочусь ка я лучше к себе в избу. Там и тепло, и сготовлено, и банька натоплена. А тому, кто тут прячется, ох и не позавидую.
Сказала так, и уже как будто уходить собралась. Тут Васильчик из-под куста и вылез:
— Возьмите меня с собой, — говорит, — я волков боюсь и медведей.
Обрадовалась Баба Яга, приголубила его, посадила к себе в ступу и на окраину леса полетела, где ее избушка стояла. В избе тепло, банька истоплена, пироги на столе, в печи огонь теплится. Отъелся Васильчик, отмылся.
Сидит довольный. Чаек попивает и слова из него сами лезут, непрошено. Рассказал он Бабе Яге, зачем в путь собрался и как имя ему родное нелюбо, точно ком в горле.
— Что проще, — говорит старуха Яга, — у меня в закромах каких хошь имен навалом: есть Иваны, Афанасии, Николы и Митрии — выбирай любое!
Обрадовался Васильчик. Решил Иваном назваться. Не иначе, как в честь Ивана Царевича. Достала Баба Яга из закромов Иваново имя, ярке такое, точно перышко от диковинной птички. Говорит:
— Только у нас с тобою уговор – я тебе Ивана, а ты мне свое?
Согласился Васильчик, и уже было собрался именем поменяться, но что-то уж больно слова молодца у колодца, встреченного его смутили. Решил он проверить, не дурит ли его Яга. Взял он Иваново имя, а как бабка отвернулась сунул его в золу. Стало оно чернехонько, не узнать. Повернулась Яга, а Васильчик ей обратно Ивана тянет. Взяла Баба имя и в свои закрома обратно убрала.
На том и сон пришел.
Наутро проснулся Васильчик, до дому в обратный путь собрался. Только вот дверь у избушки заперта. И Баба Яга в сторонке сидит посмеивается:
— Куда ты, родименький? Али зря я тебя кормила? Зря в баньке парила? Именем новым нарекла? Останешься ты теперь здесь со мною на веки вечные, будешь мне службу служить. А как надоешь – съем тебя и косточек не оставлю.
Заплакал тогда Васильчик, и говорит:
— Все равно я от тебя, Старая убегу! Не удержишь.
— А вот и не убежишь. У меня имя твое припрятано, а без имени нареченного человек, что букашка никчемная. Раздавишь – одна мокрота по земле.
— У меня оберег есть, — жалуется Васильчик, — он меня отсюда до дому выведет.
В тот же миг взъерошился черный кот Котофеич, к Васильчику подскочил и за волосок бараний потянул. Стала рубаха его, маменькой вязанная, распускаться.
— Ага! – кричит Баба Яга, — оно мне еще и лучше. Я сейчас из этого твоего оберегу клубок смотаю, и станет он меня по горам – по долам водить, да куда надо дорогу показывать. Был твой оберег, а станет – мой!
Пока Яга клубок мотала, Васильчик в окошко выскочил и побежал куда глаза глядят. А старуха ему в след кричит:
— Не уйдешь далеко, у тебя мое имя. Захочу, так вмиг назад ворочу!
Не знала Яга, что Васильчик ее обманул и Иваном-таки не назвался.
Долго ли он бежал, неведомо. Да только, как пятки все пооббивал воротился до дому до хаты своей родной. Ни жив ни мертв от страха.
Матушка его встречает и не знает, как звать – величать родного сыночка. А он ей:
— Маменька, Васильчик я, и имя вовек не сменю. Как родился Васильчиком, так и помру им.
Урок такой разве забудешь?
А Баба Яга что? Скоро смекнула обман, но в накладе-то не осталась. При ней клубок появился – нитки с рубахи Васильчиковой маменькой связанной, благословенной и бараньим волоском обережённой. И стал тот клубок путь всем указывать, в трудностях направлять и из беды вызволять. Схоронила его Яга в своем сундуке, за семью замками, и по сей день хранит. Не так-то просто бывает добрым молодцам его для сказочных дел заполучить.
Спросите, откуда мне история эта разузналась? Да я давеча у Бабы Яги чаевал, так мне ее кот Котофеич все начистоту и выложил. Он за кусок колбасы докторской еще не те секреты откроет.
Новый Год – самое чудесное время для сказочных существ. Во-первых, можно никого не опасаясь разгуливать по улицам, приходить к ребятам на утренники, есть, пить и веселиться вместе со всеми. Во-вторых, и это тоже немаловажно, можно хорошо заработать. В сказочном мире, хоть и своя валюта, но наши деньги тоже ценность имеют. Так, после одного Нового Года снеговик Снежок Снежникович купил себе двухэтажный снежный дом, а Лиса Патрикеевна сменила свою привычную шубку на элегантное драповое пальто. Ну а в-третьих, Дед Мороз не только детям подарки дарит. Сказочные создания ему еще в мае письма писать начинают.
Каждый год ровно за неделю до Нового Года в наш мир попадают герои любимых книжек и мультиков. Конечно, кого-то любят больше, а кого-то меньше. Вот, кажем, зайчики – известные всеобщие любимцы. Сколько ребят на детсадовский утренник одевают беленькие пушистые костюмчики с пимпочками – хвостиками и длинными задорными ушками!
Другое дело Кощей, Леший или Баба Яга. Этих товарищей обычно опасаются. Лишний раз и на праздник не позовут. Но они хитрецы – вон что придумали. Завели новую, так сказать, традицию — Новый Год воровать. Придут на утренник к ребятам и говорят:
— Нет больше вашего Дедушки Мороза. Все. Не видать вам Нового Года!
Тогда ребята их начинают песнями и стихами прочь гнать. Ну а дальше, все как и положено по сценарию: появляется Дед Мороз, иногда один, иногда со Снегурочкой.
На время новогодней лихорадки, для организации культурно-массовых мероприятий и обеспечения всех детских утренников сказочными существами открывается очень известная контора под названием «Декабрь». Заведует ей товарищ Волшебников, Семен Семенович. Кто он и каков его первоначальный род деятельности, увы для общественности пока загадка. Но главное, что человек он ответственный, дело свое знает хорошо и промашек не допускал никогда. Никогда до того самого дня, когда и случилась наша история.
В пятницу вечером папа Тани и Вани Ивановых позвонил в контору «Декабрь». Наверное, он и раньше смог бы позвонить туда, если бы не чрезвычайный завал на работе, благодаря которому папа даже на время забыл, как его зовут.
— Здравствуйте! Могу я заказать Деда Мороза на дом?
— Какое число вас интересует? – спросил товарищ Волшебников.
— Тридцать первое.
— Тридцать первое декабря? – удивленно переспросил Волшебников.
— Да, — сконфузился папа. Он-то, понимал, что позвонил слегка поздновато.
— Вы меня конечно извините, — Волшебников откашлялся на том конце провода, — но вы на эту дату не то что Деда Мороза, даже снежинку заказать не сможете.
Папа и сам понимал, что положение его не из приятных. Но, надо же как-то искать выход?
— Неужели ничего нельзя придумать? – взмолился папа.
Волшебников долго шелестел какими-то бумагами, вдобавок связь из-за непогоды барахлила:
— Единственное, что я могу вам предложить… Бр-р-р-р Хр-р-р…, — в трубке предательски зашипело.
— Что вы говорите? – переспросил папа.
— Могу предложить вам… Бр-р-р, ш-ш-ш…
— Не слышу вас, — папа зачем-то потряс телефон, надеясь, что так он будет работать лучше, — Говорите, вы нашли что-то для меня? Тридцать первого? А во-сколько?
— В двадцать три сорок пять, — ответил Волшебников.
Папа обрадовался. Все-таки, замечательная это контора «Декабрь»! Нашли Деда Мороза, специально для него. И, какая удача – они вместе будут встречать Новый Год. Вот дети-то обрадуются. А еще говорили, что он поздно позвонил.
— Спасибо, спасибо вам огромное. Записывайте адрес…
Тридцать первого декабря в доме семьи Ивановых с самого утра царило небывалое оживление. Еще бы, ведь в этот день к ним на праздник должен был прийти сам Дед Мороз. Настоящий Дед Мороз. Тут у любого ребенка содержание гормона радости в организме бы повысилось до максимальных отметок!
Едва проснувшись, мама вспомнила, что для двух фирменных новогодних салатов ей не хватает еще каких-то там ингредиентов. Так папа вместо завтрака был отправлен в магазин, сама мама сразу заняла боевую позицию у шкварчащей, шипящей и парообразующей плиты, а Таня с Ваней, заглотнув разом по тарелке хлопьев с молоком, принялись генералить. Сегодня, в отличие от других дней, их не нужно было заставлять это делать.
Папа вернулся из магазина только к обеду. Гигантские предновогодние очереди состояли в основном из тех, кто забыл купить что-то жизненно важное для праздничного стола, а потому война здесь шла за каждый кусок колбасы или сыра.
Около четырех пришли бабушка с дедушкой. С собой они притащили свою маленькую собачонку по кличке Тося. В любой другой день, Тося предпочла бы остаться в гордом и сонном одиночестве. Только вот проблема – Тося до жути боялась громких звуков. А ведь каждому известно, что сразу за боем курантов в Новый Год раздаются залпы салютов. Так, вернувшись домой утром первого числа нового, уже наступившего года, бабушка с дедушкой могли обнаружить в прихожей, и в зале на новом диване, и даже на дедушкином любимом кресле, и может, еще где-то следы Тосиного испуга.
В заботах, время пронеслось незаметно. Когда до Нового Года оставался один только час, и вся семья уже сидела за праздничным столом, мама забеспокоилась:
— А ты уверен, что Дед Мороз придет? – спросила она папу, — Просто дети его так ждут.
— Не беспокойся. В конторе «Декабрь» мне сказали, что он прибудет без опоздания ровно в двадцать три сорок пять.
— Как-то странно, — мама задумалась, — Ведь это совсем непросто заказать Деда Мороза всего за неделю до Нового Года, да еще и на такое время.
— Ну, может, кто-то отказался в последний момент, — предположил папа.
Этот аргумент звучал убедительно. Все еще немножко посидели за столом, поиграли, спели несколько зимних песен хором. А ровно в двадцать три сорок пять в дверь позвонили.
Мама побежала в прихожую открывать, а все остальные с трепетом заняли заранее определенные места: Таня и Ваня встали на стульчики возле елочки, папа надел яркую маску, бабушка и дедушка взяли в руки хлопушки и выстроились точно солдатики по обеим сторонам от стола.
Сначала все услышали, как поворачивается ключ в замочной скважине, затем – как скрепит дверь, а после грубое и хриплое: «Кх – кх. Ну, кто здесь заказывал праздник для детей?». В коридоре раздались шаркающие шаги и через мгновение в комнату вошла… Баба Яга.
Все замерли. Воцарилось молчание.
Догадаться, что к ним в квартиру пришла именно Баба Яга, а не какая-нибудь там соседка снизу, или почтальонша или кто-то еще было несложно. На вошедшей был длинный байковый халат, перетянутый на поясе, ремешком из-за которого торчали мешочки, пучки какой-то травы и сухие ветки. На плече щетинясь и показывая свои острые, большие зубы, сидел черный кот. Голову ее покрывал очень грязный выцветший платок. Но даже если бы всего этого и не было надето на нежданной гостье, сомнений в том, что она Баба Яга все-равно ни у кого не возникло бы. На ее худом и сморщенном лице красовался здоровенный крючковатый нос (таких носов просто не бывает в природе). И это даже не считая метлы в руках и свирепого, взгляда из-под седых кустистых бровей.
Первым опомнился дедушка:
— Прошу прощения, но, кажется, вы ошиблись квартирой?
Баба Яга беззвучно пошамкала челюстью, так как обычно это делают самые дряхлые старики, а потом произнесла:
— Это разве не квартира сорок три?
Дедушка кивнул.
— Ну вот и славно, — Баба Яга, не теряя времени даром направилась к столу и бесцеремонно шлепнулась на папино место во главе стола. Так как в тарелке уже лежало несколько салатов, тех самых фирменных, что мама готовила целый день, Баба Яга решила, что ей потребуется свежая посуда. А потому, она просто вывалила салаты на пол и принялась накладывать себе все мясные блюда и закуски.
— Позвольте! – не выдержал папа. – Что же вы делаете? И вообще – по какому праву вы здесь находитесь? Всего несколько минут до Нового Года. Сейчас придет Дед Мороз. Мы его специально для этого случая заказывали.
Баба Яга оторвала взгляд от тарелки и посмотрела на папу так, что ему стало не по себе:
— Что за вздор? Вы заказывали меня. Радуйтесь, обычно я пунктуальна.
Теперь уже мама посмотрела на папу так, что ему стало не по себе:
— Дорогой, можно тебя на пару слов, — стараясь сохранять спокойствие проговорила она и развернувшись медленно пошла на кухню. Папе ничего не оставалось делать, как отправиться следом за ней.
— Это что еще такое?! – набросилась на него мама, как только они оказались на кухне одни. – Кто это заказал Бабу Ягу вместо Деда Мороза?! Как можно было перепутать?!
Папа принялся оправдываться и в доказательство своих слов решил позвонить в контору «Декабрь». Волшебников тут же снял трубку:
— Алло, учтите до Нового Года осталось всего несколько минут. Все заказы, сделанные сейчас переносятся на следующий год.
— Произошла чудовищная ошибка, — начал папа, — Я заказывал своим детям на Новый Год Деда Мороза, а к нам пришла Баба Яга. … Что?… Фамилия – Ивановы. … Да, все верно, первая буква И.
Волшебников что-то говорил в трубку. И пока он говорил, папа делался все мрачнее и мрачнее, а в конце вообще извинился и положил телефон.
Мама смотрела на него растерянно.
— Простите, — сказал папа, — это я оплошал.
И он честно рассказал маме про то, как звонил в «Декабрь», как хотел заказать Деда Мороза и как ему отказали. А потом связь испортилась, и для него нашли какой-то отличный вариант. Только, какой именно, он до конца не расслышал.
— Так обычно и случается, когда откладываешь все важные дела на последний момент, — строго сказала мама. – Вот теперь иди и сам, как хочешь выгоняй ее! Я не хочу, чтобы мои салаты на пол выбрасывали!
И родители пошли в комнату, чтобы прояснить это недоразумение. Но когда они вошли, все заготовленные фразы, разом куда-то улетучились. Потому что, то что они увидели было просто невероятно.
На потолке, раскачиваясь на здоровенной фарфоровой люстре сидел дедушка. Или тот, кто чем-то отдаленным напоминал дедушку. Только одет он теперь был в костюм пирата. В руках у него была длинная подзорная труба, в которую он почти в упор смотрел на папу и маму, и кричал:
— Три тысячи акул мне в глотку! Пустить сухопутных крыс по рее!
В этот момент из-под стола показалась бабушкина голова. Только теперь это совсем была не бабушка. У нее были длинные зеленые волосы, а еще здоровенный чешуйчатый хвост, совсем как у рыбы. Она пела что-то непонятное, но, надо сказать, делала это очень неплохо.
Таня и Ваня – две лохматые мартышки с длинными проворными хвостами скакали по раскидистому лиановому дереву, на месте которого всего несколько минут назад находилась елка.
А во главе стола, как ни в чем не бывало, сидела Баба Яга и преспокойно поедала все, что с такой любовью и старанием готовилось к празднику.
Мама закричала:
— Что же вы наделали?! Ох, деточки мои, хорошенькие! Они же такие лохматые! Мы теперь их будем в парикмахерскую не раз в месяц, а раз в день водить. И то, не уверена, что поможет.
Папа, тоже принялся голосить, глядя на бывших бабушку с дедушкой:
— Ну-ка хватит качаться на люстре! И под столом сидеть! У вас же радикулит. А еще эта, как ее, дальнозоркость. Или близорукость…
Дедушка-пират прислонил подзорную трубу почти вплотную к папину носу и покрутил ее, настраивая резкость. При этом, одной рукой он продолжал держаться за люстру. Так что, получался настоящий акробатический прием.
Бабушка же все это время не переставала пела, расчесывая при этом свои длинные зеленые волосы.
Баба Яга выплюнула кости, после курочки запеченной в духовке, которую она, кстати слопала целиком, а потом вытянула из-за пазухи какую-то травинку и бросила ее так, что она сначала попала на папу, а потом на маму.
Что-то странное произошло. Папа и сам толком не понял. Только посмотрев на стоящую рядом маму, он догадался. Теперь им обоим было не больше двенадцати лет. У мамы были две длинные косички, а еще сбитые колени и чумазый нос. А у него – исписанная чернилами рубашечка и полные карманы камней, пробок и другой полезной мелочи.
Недолго думая, папа схватил маму за руку, и они вместе выбежали из квартиры.
На третьем этаже жил бывший папин одноклассник – сейчас Борис Сергеевич, а тогда – Борька Плотников. Папа подбежал к его двери, позвонил в звонок, а потом, вместе с мамой спрятался под лестницей.
Борис Сергеевич открыл дверь и удивленно посмотрел по сторонам. Но рядом, конечно же никого не оказалось. Едва дверь закрылась, а Борис Сергеевич успел отойти на приличное расстояние, папа с мамой снова позвонили, и снова спрятались. Так они издевались над несчастным бывшим одноклассником очень долго. Пока почтенный Борис Сергеевич не пригрозил им милицией.
После этого они побежали к другому дому, где жила мамина школьная подруга Эллочка. Когда-то давно Эллочка была влюблена в своего соседа по парте Толика. Так папа и мама написали на стене в подъезде толстым, самым видным маркером
«Элла + Толик = Любовь».
Дальше они оббежали еще много знакомых, и вернулись только тогда, когда сильно проголодались. Дома ничего не изменилось. Дедушка все также изображал пирата, бабушка – русалку, а Таня с Ваней – мартышек. Даже часы на стене все еще показывали, что до наступления Нового Года осталось пятнадцать минут.
Девочка-мама и мальчик-папа, а также дедушка-пират и бабушка-русалка вместе с мартышками уселись за стол, где главенствовала Баба Яга. Не переставая жевать, старуха щелкнула пальцами и бокалы всех присутствующих за столом наполнились бурлящей зеленоватой жижей:
— Болотный кисель, — пояснила она, и все радостно захлопали в ладоши. После этого киселя всем стало еще веселее, и они принялись наперебой рассказывать друг другу анекдоты и смешные истории, произошедшие с ними в уходящем году. Мальчик-папа все время корчил смешные рожицы, а девочка-мама то и дело показывала язык. Мартышек это так забавляло, что они чуть не валились со стульев, но вовремя успевали зацепиться за стол своими длинными хвостами.
Дедушка то и дело собирался «просолить кости», что на пиратском наречии означало – купаться. Но, поскольку моря в их городе не было, а пруд на зиму осушали, его слова никто не воспринимал всерьез. В отличие от всех, бабушка с завидным умиротворением занималась своими роскошными волосами – перебирала их, расчесывала тонким гребешком и перекладывала с одной стороны на другую.
Много времени они просидели за столом и только когда почти вся еда кончилась, зазвучал бой курантов.
— Уррррааааа! – закричали все.
В этот момент откуда-то появилась перепуганная собачонка Тося. Оказывается, все это время она мирно спала в ванной, а теперь проснулась от громкого звука и не понимала, что происходит.
Заметив собаку, Баба Яга швырнула ей одну из обглоданных костей со стола. Живо проглотив ее, Тося отчего-то стала расти-расти-расти, пока не выросла в здоровенную лошадь. Лошадь в гостиной, перед раскидистой лианной вместо елки в Новый Год – такое, знаете ли, не каждый раз увидишь. Но, главное, что всем было очень весело.
Едва куранты закончили бить, Баба Яга встала со своего места. Кот на ее плече снова ощетинился:
— Ваше время вышло, — прошамкала она своими беззубыми губами и направилась в прихожую.
Девочка-мама закрыла за ней дверь и вернулась обратно в комнату, где стоял праздничный стол. Не было больше лианы, и мартышек с пиратом и русалкой тоже не было. За столом сидели зевающие дети и уставшие старики. Папа доедал какой-то изысканный салат, украшенный дольками ананаса.
— Может, на следующий год опять позовем Бабу Ягу вместо Деда Мороза? — спросила мама.
— Дааааааа! – закричали все, а бабушка, у которой голос и без хвоста и зеленых волос был хорошим, пропела:
Милая, милая Баба Яга Столько хорошего нам принесла. Новый не новый, и Год нам не Год, Дух волшебства если в дом не придет.
Ждут с нетерпением малые дети Деда Мороза в узорной карете, Ждут и Снегурку, и зайчика ждут, Даже снежинку к себе позовут.
Только вот в Праздник семейный и важный, Хочется теплой картины домашней, Чтобы как раньше, как в детские годы Озорничать бы, забыв про невзгоды.
Баба Яга – сказку нам принесла, И подарила крупицу добра. Доброе добрым не кажется с виду, Но вы его не давайте в обиду.
Сказки про Бабу Ягу нам нужны Сказки про Бабу Ягу так важны, Старость ворчливая с черным котом, Будем ее вспоминать мы потом.
В Новый Год с Бабой Ягой веселей, Всем бы побольше таких же гостей!
